в виду только вас двоих.
Они задумались. А я помню, что они ходили в театр в июне. В июне!
— У нас нет времени, — отвечают они, после того, как я сказала, что они обязаны снова куда-нибудь сходить.
Спорить сейчас я не видела смысла, да и аргументы я не могла привести из-за того, что почти засыпала.
Ключи от машины у меня отобрали, сказав, что в таком состоянии точно за руль меня не пустят. Они не хотели, чтобы я заснула по дороге и попала в ДТП. Поэтому в школу меня отвозил отец.
В машине играли старые рок-группы, которые он слушал постоянно и никогда не позволял включать свою музыку. Какие бы крутые песни не были у «Runaways» или «AC/DC», иногда хотелось слушать что-то еще. Нет, играли у него еще и другие группы, но я уже все песни наизусть знала. Это как в «Чизкейк фактори», где почти никогда не меняется плейлист, только тут он вообще не менялся. Даже не пополнялся.
— Пап.
— Что?
— Может, ты будешь песни хотя бы в другом порядке крутить? — зевнув, попросила я.
— Так, Лея, не лезь в мое царство, — указательным пальцем трясет перед моим носом. — Я же не указываю тебе в твоей машине, что надо слушать, а что нет.
— Ты только раз со мной в моей машине был!
Это было год назад. Он встретился со своими друзьями, которые приехали в Нью-Йорк на несколько дней. Они собрались в каком-то баре и кутили там, пока мама не отправила меня за отцом, потому что сама была у своей матери. Ну, я поехала туда, только меня не хотели впускать из-за того, что мне еще не было восемнадцати, но когда я объяснила ситуацию, меня все же пропустили. Помню, что мой папа был самым пьяным из всех, хотя, по словам его друзей, они выпили совсем немного. Да, у папы слабый организм, поэтому он пьянеет сильнее и быстрее всех. Они помогли погрузить Джексона в машину и я отвезла его домой. Тогда он уснул на задних сидениях, и его не волновала ни моя музыка, ни то, как я вожу. Вообще-то, он спал в моей машине до утра, потому что я его никак не могла разбудить, а тем более дотащить до дома.
— В любом случае, здесь ди-джей я, — отвечает мне отец, только прибавляя громкость.
Я лишь покачала головой на это и облокотила голову о стекло на двери машины. Глаза все тяжелее и тяжелее открывались, отчего мне хотелось прямо сейчас уснуть, а дорога до школы была бесконечной. Но нет, как только я начала дремать, машина остановилась.
— Деньги на такси, — вытаскивает папа со своего бумажника банкноты и протягивает мне.
— У меня есть, — мотаю головой и открываю дверь.
— Возьми на всякий случай, — настаивает отец, продолжая протягивать деньги.
Я уже вышла из машины и, закатив глаза, забираю деньги, не забыв поблагодарить.
Мы желаем друг другу хорошего дня и папа уезжает. Чувствую, как на лицо мне капнула вода. Поднимаю голову на небо и снова чувствую новые капельки на своем лице. Снова начался дождь. Я скорее направилась в школу, дабы не хотела, чтобы мои волосы намокли и торчали потом как сено.
Люди про меня перестали шептаться, видимо, им сейчас было совсем не до этого. Я знаю, что некоторые продолжали обсуждать меня и Эндрю, но почти никто уже не говорил про слух о сексе с Шоном. Тупой план Фрай и Уайт провалился.
Кстати, вот и наши девушки, что обгоняют меня, задев плечом. Я сейчас была готова закатить глаза, чтобы увидеть свой мозг. Эта их активная агрессия просто смешила меня. Они мне напоминали мальчиков — забияк в средней школе.
Мы встретились с Роудс и направились на литературу. Когда преподаватель читал отрывок из «Ромео и Джульетта», я положила голову на свои руки и начала засыпать. Мне плевать, что там Джульетта несла своему придурку — Ромео. Ненавидела этих выродков, потому что они умерли из-за любви. Глупейшая смерть, как по-моему.
За окном идет проливной дождь, в классе лишь голос преподавателя, а потом резкая тишина. Слышатся шаги, приближающиеся ко мне.
— Мисс Бейл, — голос мистера Питца.
Поднимаю голову, жмурясь одним глазом от света ламп. Учитель встал так, что лицо его было темное, а свет от ламп бил мне прямо в глаза.
— Хотите продолжить на том, где я остановился? — ухмыляется он, хотя прекрасно знает, что я миллион раз обламывала его с таким вопросом.
Я усмехаюсь и мотаю головой, от того, какой он все же наивный человек.
— Ну так, мисс Бейл?
— Я легковерной, может быть, кажусь? — начинаю я именно с того момента, где мистер Питц остановился, отчего преподаватель снова принимает это тупое выражение удивления. — Ну ладно, я исправлю впечатленье.
Слышатся смешки по классу, потому что я снова уделала преподавателя. Пусть мне было плевать на урок, и я дремала, но я все прекрасно слышала.
— Мне продолжать? — хлопая ресничками, спрашиваю я.
Мистер Питц играет своими острыми скулами, поправляет маленькие аккуратные очки и шагает к своему столу.
— И откажу тебе в своей руке, — продолжает преподаватель, сев за свой стол.
Я снова хочу положить голову на парту, но вижу в окне, как к школе подъезжает машина брата Эндрю. Значит, сам Квилл сейчас в школе. Совсем не переживая, что мне скажет мистер Питц, я вскакиваю со своего места, хватаю вещи и выбегаю с класса, слыша вопросы от преподавателя.
Потом перед ним извинюсь. Ну, или нет. Посмотрим.
Скорее мчусь по коридору, хотя сама не знаю, где может находиться мой бывший парень. Что-то мне подсказывало, что он находится у директора. Туда я не стала лезть, ибо меня могли туда же заволочь и начать расспрашивать, почему я не на занятиях. Я стояла за шкафчиками, иногда выглядывая. Через некоторое время из школьной администрации вышел Эндрю, а за ним директор Тейт.
— Надеюсь, тебя возьмут в другую школу, — говорит мистер Тейт. — Прости, Эндрю, но ты сам вынудил исключить тебя.
— Я все понимаю, — кивает Квилл.
— Просто урок на будущее: иногда эмоции надо держать в себе. Они — твоя самая большая проблема. Удачи.
— Спасибо.
Директор заходит обратно, а Эндрю, засовывая свои документы в рюкзак, направляется к выходу. Когда он выходит на крыльцо, нагоняю его.
— Доволен? — говорю я, а саму от злости всю трясет.
Парень поворачивается ко мне, и я вижу, как он хмурится.
— Ты доволен? — снова спрашиваю, подходя к нему. — Разве нельзя было сдержаться, вместо того, чтобы размахивать кулаками?
